Башни Эгикала: элементы культуры, памятники истории и символы Ингушетии. Взгляд экскурсанта

Я направился на эту экскурсию только с одной целью – увидеть их. И увидел практически сразу как только наш автобус свернул с Военно-Грузинской дороги и через помпезные каменные ворота въехал в Джейрахское ущелье на территорию Ингушетии.

Они стоят группами и поодиночке, на вершинах гор и по берегам рек, кряжистые, как бы прижимающиеся к земле – жилые, и напоминающие острые наконечники стрел, устремлённые в небо – боевые и сторожевые. И хотя окружающие горные пейзажи отличаются необычайной красотой, эти творения рук человеческих привлекают ваше внимание гораздо сильнее. Это – ингушские башни.

Учёные утверждают, что первые башенные постройки на территории современной Ингушетии возводились ещё во II-I тысячелетиях до нашей эры. Те же, что мы можем увидеть сегодня, были сооружены не позднее XIII-XIX веков уже нашей эры.

Мы направляемся к одному из нескольких доступных туристам сегодня башенных комплексов, крупнейшему и наиболее известному из них – Эгикалу, во времена Средневековья - политическому, административному, культурному и экономическому центру Таргимской котловины. Здесь сохранилось более сотни построек: жилых, боевых и сторожевых башен, святилищ, а также склепов, в которых жители селения хоронили покойников.

Экскурсовод рассказывает нам, что селение славилось оружейниками, кузнецами, гончарами, ювелирами, а также отважными воинами и знатоками народной медицины. Из Эгикала вышли десятки известных в республике людей, прославивших свою малую родину и Ингушетию. Мне оказалось знакомо лишь одно имя – Идрис Базоркин. В далёкие 70-е годы XX столетия в далёком от Северного Кавказа сибирском городе Абакане будучи студентом я прочёл его роман «Из тьмы веков» и долго находился под впечатлением от этой эпической саги об истории нескольких ингушских семей на фоне самой бурной и неоднозначной эпохи в истории нашей страны. Я даже подумать не мог тогда, что 40 лет спустя окажусь на родине его автора.

Мы идём по улицам Эгикала, заглядываем в жилые башни. Они приземисты, в отличие от боевых, квадратные или прямоугольные в основании и имели 2 или 3 этажа. Стены всех башен сложены из грубо отёсанных камней (благо недостатка в таком строительном материале не было) на известковом растворе с добавлением молока (сыворотки) и куриных яиц. Причём построить жилую башню нужно было обязательно за один год, иначе строивший её род терял уважение земляков.

На первом этаже башни размещался скот. Исходящее от него тепло было дополнительным источником отопления жилого помещения второго этажа. Впрочем, в нём был очаг с открытым огнём, на котором также готовили пищу. При этом очаг и цепь, на которую подвешивался котёл, считались священными — все важные решения принимались у очага, а цепь являлась семейной реликвией. Само помещение было довольно просторным (до 70 квадратных метров). Пол застилали войлоком и покрывали (кто мог себе позволить) коврами. Так же утепляли (украшали) стены. Окна в стенах (кстати, довольно многочисленные) на ночь и в холодное время года закрывали деревянными и войлочными щитами. Вся семья (а иногда – и несколько семей) проживала в одной комнате, где практически отсутствовала мебель, вся домашняя утварь хранилась в нишах и выемках стен, а одежду развешивалась на веревках.

Последний этаж предназначался для хранения продуктов и сельхозинвентаря. Здесь же размещали на ночлег гостей, которых принимали в жилом помещении.

Перекрытия между этажами были деревянными, а крыша - земляной, хорошо обмазанной глиной. Они практически не сохранились, и проникшая внутрь стихия уничтожила все элементы внутреннего убранства. Поэтому своё представление о планировке помещений и быте обитателей башни туристу приходится строить на основе рассказа экскурсовода. По нашим современным меркам комфорта в этих жилых помещениях было маловато.

Когда попадаешь в такие места всегда пытаешься представить себе, как же жили их обитатели. Конечно, просыпались они перед рассветом и сразу же принимались за работу. Кто-то выгонял скот на выпас, женщины наверняка шли к реке за водой, а затем приступали к работе по дому. Дети помогали родителям или играли в свои незатейливые игры (интересно, что это были за игры?). Ремесленники приступали к работе в своих мастерских. В ходе неспешной, но не очень продолжительной прогулки по селению я, впрочем, не обнаружил ни одного строения, которое, по моему представлению, могло бы быть кузнечной мастерской или лавкой ювелира. По всей видимости они изготавливали свои изделия дома. Там же и торговали ими.

Ислам начал проникать в эти края ещё в XVI веке, но окончательно стал основной религией ингушей только в середине XIX. Какие праздники скрашивали будни местных жителей в доисламский период, каким божествам они молились? Конечно, обо всё этом можно найти массу информации в том же интернете. Но хочется дать разгуляться фантазии. Наверное, их боги были такими же гордыми и независимыми, гостеприимными и готовыми прийти на помощь, и вместе с тем непреклонными и беспощадными к врагам. А праздники – яркими и щедрыми, шумными и удалыми.

Вся жизнь жителей Эгикала проходила в окружении красивейшей природы, богатой красками и звуками. И они впитывали эту красоту глазами днём и ушами ночью, когда слышали многоголосую тишину гор, наполненную рокотом реки, шелестом ветра в листве и криками обитателей окрестных лесов. А суровость быта способствовала формирования твёрдого характера.

Спать, очевидно, здесь тоже ложились рано, так как ночное освещение в башнях был скудным. Пожалуй, единственным источником света был огонь очага.

На нашем пути - склеп. Такие же склепы можно встретить и в соседней Осетии. И не только в известном туристам «Городе мёртвых» в Даргавсе. Усопшего в такой усыпальнице просто укладывали на свободную полку, надев на него его лучшую одежду. Жрец обязательно ставил слева в выемку склепа белое знамя, которое должно было находиться здесь 40 дней.

Боевая башня ("воу") кроме высоты и стройности отличается от жилой ещё и тем, что вход в неё находился на уровне второго этажа и попадали в неё по приставной лестнице. Окон в её стенах было гораздо меньше, это были скорее бойницы. Венчала её четырёхскатная крыша, крытая черепицей, которую, надо полагать, изготавливали местные гончары. Практически под крышей располагался проём арочного типа и боевой балкончик - машикуль. Толщина стен башни достигала у основания одного метра и уменьшалась по её высоте и поэтому, хотя башня сужается кверху, площадь помещений на всех её этажах практически одинакова. Такая башня не требовала большого гарнизона, взять её можно было только в ходе длительной осады.

Самая известная боевая башня Эгикала достигает высоты 27 метров (9-тиэтажный дом!). На внешней стороне её стен вырублены загадочные (с точки зрения учёных) изображения людей с разведенными ногами и руками, очертаниями напоминающие крест. С моей, неучёной точки зрения, эти фигурки напоминают скорее детский рисунок. Именно так, только научившись держать в руке карандаш, мы изображали человечков. Именно такчеловек изображается на современных пиктограммах.

Проезжая по территории Джейрахского ущелья, вы увидите много и отдельно стоящих башен. Они представляют собой часть сети сигнальных сторожевых башен, «смотрящие» на которых должны были внимательно следить за прилегающей к башне территорией и в случае возникновения опасности сигнальным костром, разжигаемым на башне, известить о ней «смотрящих» ещё нескольких видимых ему башен. Так тревожная весть доходила до селений, где успевали принять необходимые меры.

Беду, пришедшую в Эгикал в ночь с 23 на 24 февраля 1944 года, нельзя было разглядеть с этих сторожевых башен. Жители покинули свои дома не спасаясь от буйства стихии или набега неприятеля, а по велению правителей государства, гражданами которого они являлись. На стенах некоторых башен Эгикала можно увидеть странные красные подтёки, напоминающие засохшую кровь, сочившуюся из стреляных ран. Словно опустевшие башни истекли кровью и умерли, когда из них вместе с их обитателями ушла жизнь. И глядя на них ты невольно переносишься в мыслях к другим башням. Эти «Девять башен» скручены колючей проволокой и расположены на Мемориале памяти и славы в Назрани, в 70 километрах отсюда, и символизируют девять депортированных народов.

Наша экскурсия проходила в субботний день. И хотя погода стояла не очень подходящая для отдыха на природе (было пасмурно и время от времени даже начинал лить дождь), казалось все жители и равнинных и горных селений Ингушетии собрались на южном склоне горы Цей — Лоам и на берегах реки Ассы. Здесь и там к небу поднимался дымок костров и наши ноздри щекотал аромат жарившегося мяса. Были слышны звуки зажигательных мелодий и на полянах люди разного возраста танцевали лезгинку. Молодые паркурщики и скалолазы-любители штурмовали стены жилых и боевых башен. В формах отдыха традиции и современность мирно соседствовали и гармонично дополняли друг друга. В Эгикал, опустевшее селение-музей под открытым небом, пусть всего на пару дней, вернулась жизнь.